вернуться назад
Н.С. Бурдаков,
доктор наук, ликвидатор аварии,
ветеран ПО "Маяк"
ДЕЙСТВОВАТЬ СООБЩА
доктор наук, ликвидатор аварии,
ветеран ПО "Маяк"
Событие на ПО "Маяк" 29 сентября 1957 года некоторые авторы называют по-разному: авария, трагедия, стихийное бедствие. И этому есть основания.Это событие повлияло на жизнь и судьбы многих людей Уральского региона. Хотя с тех пор прошло уже без малого 50 лет, но в памяти многих участников-ликвидаторов последствий этой аварии остались яркие воспоминания событий, которые можно, пожалуй, сравнить с фронтовыми событиями и подвигами.
Вспомним некоторые подробности того времени.
В 16 часов 24 минуты на заводе 25 (ныне - завод 235) произошел взрыв. Некоторые называют этот взрыв ядерным. Это неверно. Это был химический взрыв с выбросом радиоактивных веществ.
Н.С. Бурдаков
В расположенных под землей емкостях из нержавеющей стали хранились жидкие радиоактивные отходы плутониевого производства высокой степени активности.
Известно, что при радиоактивном распаде выделяется тепло, которое отводили водяным охлаждением с контролем температуры. Но так случилось, что охлаждение прекратилось, жидкость испарилась, химические соединения в виде солей нитратов и ацетатов натрия и других элементов оказались в сухом состоянии, повысилась температура, и произошел взрыв большой мощности с выбросом радиоактивных продуктов в воздух на высоту примерно до 1000 метров. Бетонную крышку емкости с массой 160 тонн отбросило взрывом в сторону на расстояние 20-25 м.
В емкости было 20 млн. кюри радиоактивности, из которых 90% осело на территории промышленной площадки. Остальные 2 млн. кюри, постепенно осаждаясь, образовали так называемый Восточно-Уральский радиоактивный след (ВУРС).
Как рассказывает очевидец аварии лаборант-дозиметрист А.П.Митюков, находясь в здании реактора АВ-2, группа рабочих услышала грохот. Выскочив на улицу, они увидели столб темно-бурого цвета, поднявшийся на высоту примерно 100 метров в стороне завода 25. В это время была маловетренная погода, моросил слабый дождь.Дежурный механик Р.Н. Синицын по своей инициативе быстро отключил приточную вентиляцию. Взрывной волной разрушило в окнах стекла, и радиоактивность проникла в здание реактора. Сработала централизованная дозиметрическая сигнализация.
К концу смены Митюков измерил мощность дозы на выходе из здания. Оказалось, что у восточной стены здания было 1000 мкр/сек, а у западной - 600 мкр/сек.
А.П. Митюков
Далее события развивались стремительно. Об аварии доложили диспетчеру комбината, а тот - заместителю главного инженера комбината Н.А. Семенову. Перед выездом на заводы, Семенов поручил диспетчеру вызвать на завод начальника Центральной заводской лаборатории Г.А. Середу и заместителя начальника службы дозиметрии Л.А. Думенека.
Приведем некоторые подробности из рассказа Думенека. Приехал он на завод, взял дозиметр ПМР-1 и, по поручению Семенова, вместе с Середой они начали делать замеры гамма-активности по дороге от завода 24 до завода 37. К этому времени уже стало темно. Пришлось зажигать спички, чтобы увидеть показания прибора. Спичек было мало, и они вскоре кончились. Пришлось прибегнуть к помощи случайно проходящей автомашины и с подсветкой фар закончить измерения. Повышенный гамма-фон (более 500 мкр/сек) был на полосе шириной 160 м. Результаты этих замеров они доложили подъехавшему на автомашине Семенову.
Оставшуюся часть ночи по заданию Семенова Думенек помогал эвакуировать персонал военно-строительной части.
Наутро приехавший на завод директор завода 24 Н.Н. Архипов организовал штаб для проведения обследования территории и принятия срочных мер по очистке, и, в первую очередь, по дезактивации дорог и рабочих помещений реактора АВ-2, не допуская остановки его работы: план по накоплению плутония нельзя было срывать.
Штаб работал непрерывно в течение 3-х суток.
Для отмывки стен здания реактора были привлечены пожарные машины и персонал всего завода, в том числе из ПТО, БРИЗ, бухгалтерии, БТЗ. Следует отметить, что все работали самоотверженно, осознавая важность этого момента. Много хлопот доставила отмывка дорог из-за того, что их только отмоют, а назавтра ветром вновь разносится радиоактивная пыль, и отмывку начинали заново. Большая нагрузка была на дозиметрический персонал: необходим был постоянный контроль над ходом де-зактивации. По оценке Думенека, все работали хорошо. Особенно отличились Ю.В.Баталов, Ф.А. Муратова, А.П. Митюков, И.И. Бардачев и др.
Благодаря слаженной работе, в течение двух недель основные рабочие места в здании реактора АВ-2 были приведены в удовлетворительное состояние.
Одновременно под руководством Н.А. Семенова работал штаб комбината на заводе 25. Одновременно работал заводской штаб, возглавляемый А.Ф. Пащенко.
За восемь лет работы комбината, конечно, был накоплен определенный опыт дозиметрических измерений, в том числе определение высоких мощностей доз. Был определенный опыт ликвидации радиационных последствий при загрязнении реки Теча. Однако, комплекс огромных проблем, возникших от выброса в атмосферу огромного количества радиоактивных веществ, возник впервые.
Сразу после аварии был временно запрещен въезд автобусов из города на промплощадку. Автобусы останавливались около КПП, и рабочий персонал переходил в другие автобусы, которые курсировали от КПП до заводских проходных. Заводской транспорт не выпускали с территории завода.
Следует отметить, что объем работ по дезактивации территории, расположенной рядом с местом взрыва емкости, был огромен. Соответственно и дозовая нагрузка по облучению персонала была высокой. Земляные работы производили с помощью бульдозеров со свинцовой защитой кабин. В первую очередь с помощью бульдозеров сдвинули верхний грунт и обваловали поврежденную емкость. Затем на это место засыпали чистый грунт.
Подробно о событиях после аварии на заводе 25 рассказал в своих мемуарах непосредственный участник этих событий Е.И. Андреев. Он работал на заводе вначале в лаборатории, а затем его перевели в службу дозиметрии. В момент аварии он был начальником службы дозиметрии.В день аварии он возвратился с семьей из отпуска. Назавтра надо было выходить на работу. Вечером после аварии на диспетчерской машине по указанию Семенова его привезли на завод 25. Там уже работал штаб под руководством Н.А. Семенова. Необходимо было разработать неотложные меры по ликвидации последствий взрыва. К тому же, на тот момент не было никакой уверенности в том, что не может произойти взрыв в других банках комплекса С. Надо было восстановить систему охлаждения банок и замера температуры, а чтобы начать работы, необходима была дозиметрическая характеристика на рабочем месте.
Е.И. Андреев
Огромная организационная и дозовая нагрузка досталась руководителям служб: В.А. Бородину, В.М. Константинову, Е. Ихлову, М.Е. Сапельняку и др.
Для снятия дозиметрических характеристик пригодился специальный танк с дополнительно оборудованной защитой. Танк ранее использовался при дозиметрических замерах у берегов озера Карачай.
В.Ф. Турусин
Первые замеры, перемещаясь на танке, произвел В.Ф. Турусин. Конечно, он при этом сильно облучился и был выведен в чистые условия труда. В районе эпицентра взрыва мощность дозы гамма-излучения была 360 рентген в час. Дозиметрические замеры при проведении работ по дезактивации территории также проводили А.Ф. Лызлов, В.И. Синицын, В.Н. Чудаков, Э.С. Котов и др. Впоследствии В.Ф. Турусин перешел вначале на комсомольскую, а затем - на партийную работу. В последние годы он работал заместителем директора комбината по кадрам и очень много энергии и инициативы проявил при разработке и принятии Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации на ПО "Маяк", и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча".Завод продолжал работать, и нужно было обеспечить доступ дежурного персонала в производственные здания. Высокий профессионализм и активность в принятии неотложных мер проявил заместитель директора завода по административной и хозяйственной части И.А. Барков. При взрыве во многих помещениях были разбиты рамы и окна. К счастью, людских жертв не было. Радиоактивное загрязнение нанесло большой ущерб в месте строительства дублера завода Б.
Вскоре на "Маяк" прибыла правительственная комиссия, возглавляемая Министром среднего машиностроения Е.П. Славским. В ее составе были академики, представитель Челябинской области, представители ПО "Маяк". Комиссия обратила особое внимание на ускорение восстановления системы водяного охлаждения емкостей с высокоактивными отходами и принятие мер по предотвращению разноса загрязнений по территории промплощадки и проникновению радиоактивности в город.
С 11 октября 1957 года приступила к работе еще одна комиссия, состоящая из ученых и проектировщиков. Решалась задача, каким образом продолжить строительство дублера завода Б, так как 30% территории стройки подверглась радиоактивному загрязнению.
Для проведения дозиметрической разведки было решено проникнуть в комплекс С со стороны, не подвергшейся разрушению, восстановить там систему охлаждения. На разрушенной стороне со стороны торца в монолитном бетоне военные строители пробили лаз, через который надо было смонтировать временную систему охлаждения банок комплекса "С".
5 октября 1957 года по решению Семенова двое сотрудников Е.И. Андреев и В.И. Рытвинский проникли через лаз, чтобы снять дозиметрическую характеристику. Е.И. Андреев в своих мемуарах признается, что делать первые шаги по темному пространству и двигаться в сторону взорвавшейся емкости было страшновато: а вдруг взорвется другая "банка"? Рытвинский подсвечивал фонарем шкалу дозиметра и записывал показания по мере продвижения. Наконец, они достигли места взрыва. Мощность дозы гамма-излучения достигла очень большой величины - 0,1 рентгена в секунду. Надо было срочно возвращаться назад. Полученные результаты дозиметрических измерений были использованы в работе, и система охлаждения "банок" с радиоактивными отходами была смонтирована и запущена.
А.Ф. Лызлов
Второй очень важный этап работы заключался в дезактивации территории завода путем засыпки чистым грунтом и отмывки дорог. Эти работы закончились к концу сентября, а в ряде случаев повторялись. Позднее дозиметристы приступили к обследованию квартир в городе. Загрязненные вещи, одежда изымались или подвергались дезактивации.Большой вклад в решение проблем дозиметрии и дезактивации территории при строительстве и монтаже дублера завода Б внес высококвалифицированный дозиметрист, начальник службы "Д" Андрей Федорович Лызлов. С его участием разработан прибор для измерения высоких уровней гамма-полей типа "Карагач", арка для измерения радиации личной одежды и обуви.
Преодолев все трудности, монтажники закончили работу на дублере завода Б, и первая очередь завода была запущена осенью 1959 года, тем самым значительно улучшились условия труда на рабочих местах при переработке облученного ядерного топлива.
В заключение настоящей статьи приведу некоторые выдержки из воспоминаний непосредственного участника событий, ликвидатора аварии 1957 года дозиметриста А.А. Борчикова, опубликованных в сборнике "Сороковский портреты"."Вечером 29 сентября меня вызвал начальник ЦЗЛ Г.А. Середа и поручил наблюдать за изменением гамма-фона, не объясняя, для чего это необходимо. Изменений показаний на приборе не было, поэтому в полночь я ушел домой.
На второй день утром руководитель группы Я.П. Киселев объяснил, что произошла авария. Необходимо было сделать замеры по предполагаемому следу и определить его границы. Кроме меня в группе были Бронников, Петров, Белоусов и Сотников.
А.А. Борчиков
Борчикову было поручено поехать на промплощадку в район лагерного участка заключенных (принимавших участие в строительстве - прим. ред.). Военных строителей к этому времени уже эвакуировали из зоны радиоактивного загрязнения. Необходимо было эвакуировать заключенных.
Киселев на личном автомобиле ЗИМ срочно повез меня на промплощадку. Однако через КПП автомобиль не пропустили. Пришлось добираться на попутном грузовике.
При подъезде к военному городку увидел заключенных, распределенных по группам человек по 50. Когда вышел из машины, то прибор ПМР-1 показывал от 150 до 200 мкр/сек.
В первый момент я растерялся. За время работы дозиметристом мне не приходилось в столь сложных условиях решать проблему контроля личной одежды. Принял решение переместить колонну на границу следа радиоактивности, находящуюся в полкилометре от военного городка. Начал измерения на уровне гамма-поля 1-3 мкр/сек. Оказалось, что обувь была загрязнена до 10-25 мкр/сек, а верхняя одежда - до 5-15 мкр/ сек. Пришлось всю загрязненную обувь и одежду заменить на чистую. Загрязненное обмундирование погрузили на отдельную машину и отправили на уничтожение.
Заключенных отправили в другой лагерь для прохождения санпропускника, где их вновь одели в чистую одежду и обувь.
2 сентября меня вызвал начальник ЦЗЛ и поручил вместе с большой комиссией во главе с министром Е.П. Славским ехать в деревню Бердяниш, расположенную в 10-12 километрах от Озерска.
На окраине деревни, когда мы вышли из машин, Славский дал команду: "Дозиметриста ко мне, а остальные - за нами". По пути я называл показания прибора, которые изменялись от 2 до 25 мкр/сек. Затем Славский приказал удалиться и определить границу радиоактивного следа, где мощность дозы составляет 2,5 мкр/сек. На этом месте был поставлен пост милиции. Здесь же было принято решение о выселении всех жителей деревни в совхоз Татыш, расположенный в 25 километрах от деревни Бердяниш.
Впоследствии из зоны радиоактивного загрязнения было выселено 23 деревни, для чего были созданы комиссии по переписи населения, подготовке одежды, перевозке людей к месту санобработки, оценке недвижимого имущества, по уничтожению и захоронению крупного рогатого скота и домашних животных, по оценке загрязненного личного имущества, распределению переселенцев на временное место жительства и др.
А.А. Борчиков и И.Д. Сотников вместе с представителями бухгалтерии комбината и двумя медсестрами попали в комиссию по переселению жителей деревни Бердяниш.
Утром 9 сентября на автомашины жителей грузили семьями со своими вещами. Вещи сдавались под охрану, а людей размещали в барак, расположенный рядом с баней.
В баню заходили семьями. В предбаннике всю одежду снимали и увозили на уничтожение. После отмывки проходили дозиметрический контроль, одевались в новую одежду, и людей увозили на квартиру, где были приготовлены постельные принадлежности. Всего из деревни Бердяниш было выселено примерно 550 человек. Эта операция заняла 14 часов. В своих воспоминаниях Борчиков восхищается очень высокой выносливостью и долготерпением всего населения (в основном, башкир), попавшего в беду и потерявшего родное место".
Следует отметить, что все руководящие органы комбината ("Маяк"), города (Озерск) и Челябинской области с большим сочувствием отнеслись к населению и оказывали всяческую помощь в налаживании быта на новых местах. Оказывалась огромная материальная помощь, о чем подробно рассказано в книге, выпущенной Южно-Уральским книжным издательством "Челябинская область: ликвидация последствий радиационных аварий".
С результатами исследования последствий аварии 57 года читатель может ознакомиться, например, в сборнике трудов и материалов, опубликованных по результатам научно-практической конференции (ВУРС-45), проходившей в 2002 году в Озерске.
Источник: Бурдаков Н.С. Действовать сообща: [воспоминания участников аварии 1957 года] // ПрО Маяк. - 2007. - 22, 29 июня.