"В память о времени и людях": Полнотекстовая база данных об Озёрске
Персоналия

вернуться назад

ЖИВИ И ПОМНИ

      Фронтовой дневник отца попал в руки Альбины Бочковой только после его смерти в 1995 году. 25 потемневших от времени страниц, исписанных мелким аккуратным почерком. Каждая запись – короткий рассказ о военной жизни, о боевых товарищах.

      Последние строчки каждой записи – это обращение сержанта Валерия Строкова к своей жене Анне и маленькой дочке с простыми и нежными словами любви. Он думает о них постоянно. А если ему суждено погибнуть в бою, то они всё равно когда-нибудь прочтут его дневник и узнают, как он их любил. На последней странице дневника Валерий Строков написал: «Всякий, к кому при каких бы обстоятельствах эта тетрадь ни попала, во имя уважения человека к человеку, к семье, должен исполнить мою просьбу – передать её по почте по указанному адресу: Тула, ул. Морозова, дом № 3. Строковой А.И. Товарищ! Прошу тебя – исполни мою просьбу!»


Память, за собою позови

      – Помню, как 9 мая наша соседка по дому, где мы жили во время войны в Туле, собрала всех жильцов возле громкоговорителя, который был только в её квартире. Мы слушали по радио Левитана, который сказал, что война окончена, – делится детскими воспоминаниями Альбина Валерьевна. – Все обрадовались, женщины принялись что-то готовить. С того дня в нашем доме всегда – и днём, и ночью был накрыт стол: все ждали отцов, мужей, братьев с фронта. Мой отец вернулся осенью 1945 года. Была ночь, я спала. Меня достали из постели, отец прижал к себе. Мои щёки и руки и сейчас помнят его колючую шинель.

      Почему-то отец мало рассказывал о войне. Я уже окончила Московский пединститут, первый год работала учителем в школе. На урок о блокаде Ленинграда пригласила бывшего фронтовика. По какой-то причине ветеран не пришёл. Я звоню отцу: «Папа, выручай!» Он тут же пришёл в школу, стал рассказывать ребятам о том, как попал в артиллерию, стал командиром орудия, участвовал в обороне Ленинграда, выбивая фашистов из Петергофа. И тут я впервые услышала удивительную историю, которую мой папка никогда дома не рассказывал.

      Прошли годы. Дневник Валерия Строкова стал самой дорогой реликвией для его детей, внуков и правнуков. Они по многу раз перечитывали его, находя что-то новое. По картам они искали те места, о которых он писал в дневнике. И вот когда Антону, внуку Альбины Валерьевны, исполнилось 12 лет, она решила вместе с ним поехать в Санкт-Петербург, чтобы пройти по боевому маршруту отца. Так же, как и прадед, Антон Бочков вёл дневник, где записывал всё, о чём размышлял, что видел.


Всё, что было не со мной, помню

      – Мой прадед родом из Тулы, – пишет в своём дневнике Антон, – после школы он учился в ФЗУ, потом в машиностроительном техникуме, работал на Тульском оружейном заводе. После службы в Красной Армии его направили на курсы расчётчиков боевого орудия. Эти знания ему потом пригодились, когда его в 1942 году мобилизовали.

      Моя бабушка – историк, про оборону Ленинграда она прочитала много книг, вместе с ней мы изучали карты боевых действий. А когда оказались с бабушкой в Москве, то посетили Центральный музей Вооружённых Сил: мне хотелось увидеть такую же пушку, командиром которой был прадед во время войны. Это 122-миллиметровая гаубица образца 1938 года.

      Книги, карты, энциклопедии – это важно, но главным ориентиром для нас был дневник моего прадеда Валерия Строкова. В своём дневнике он напишет: «13 июля 1943 года. Если смерти, то мгновенной... А всё-таки очень хочется жить! И за это придётся драться жестоко».

      Ещё через несколько дней: «Выехали по направлению к Ленинграду. 17-го числа без особых происшествий. Кто знал Ленинград 40-го года, тот его теперь не узнает. Много разрушений. Населения мало. Город обстреливают из орудий. Голод сказывается на людях. Дети в возрасте 10-11 лет и младше выглядят стариками. Виноват в этом Гитлер».

      От 7 августа 1943 года: «Сегодня на исходе дня получили приказ открыть огонь по противнику. Наконец, раздалась команда «Огонь!» и полетели наши гостинцы на головы фрицам. Все работали неплохо. После боя делились впечатлениями. Все думали о своих родных».

      В дневнике моего прадеда сохранилась фотография: молодая женщина на руках держит маленькую девочку. И надпись: «Жду, милый, тебя с победой!» Это моя прабабушка Анна, а маленькая девочка – моя бабушка Альбина. Эту фотографию прабабушка отправила на фронт мужу. Фотография сделана в апреле 44-го, а 18 июня он пишет: «Испытал большую радость, когда получил первое за два месяца письмо от любимой Ани, а вместе с ним и фотографию. Долго любовался ими и, конечно, немного помечтал». Думаю, что не только ненависть к врагам и любовь к Родине помогла моему прадеду выжить на войне. Его спасала любовь к семье, где его ждали.

      Итак, мы едем в Санкт-Петербург. Ещё дома мы с бабушкой направили запрос в музей-заповедник Петергофа, откуда получили письмо и копию вырезки из газеты «Петергофские вести» от 9 сентября 1995 года. В той статье описывалось наступление советских войск под Ленинградом: «14 января 1944 года после мощной ночной бомбардировки в 9:35 ударили все артиллерийские стволы 2-й армии Ораниенбаумского плацдарма. В 10:40 пошла в атаку 11-я дивизия». И вот что написано в дневнике у деда: «15 января 1944 года. Вчера на нашем участке фронта в 9:00 началась артподготовка. Сначала заговорила лёгкая артиллерия. В 9:35 заговорила и наша. Подготовка продолжалась 1,5-2 часа. За весь день выпустили 95 снарядов. Наши цели замолчали, по-видимому, навсегда. Крепко работали «катюши». Грохот от этой музыки стоял невыносимый. От взрывной волны звенит в ушах… Настроение у всех хорошее, боевое. Наши войска пошли вперёд. Занято несколько деревень. Стреляли с новой огневой позиции».

      Есть у моего прадеда награда – медаль «За боевые заслуги». Историю про медаль он рассказал только один раз – на уроке в школе, куда его позвала бабушка, когда работала учительницей.

      Его часть стояла в Петергофе. От позиций немцев отделял ручей: по одну сторону наши, по другую – фашисты. И вот Валерий Строков получает приказ: сбить немецкого снайпера с колокольни, где он засел и вёл прицельный огонь по нашим бойцам. При этом остов колокольни надо было сохранить. Как-никак памятник архитектуры. Задача не из лёгких. Главное – сделать верный расчёт, чтобы пушечный выстрел не разнёс всю колокольню. Выстрел – снайпера сбили, а колокольня осталась стоять. Вот за этот выстрел с «новой огневой позиции» Валерий Строков получил медаль «За боевые заслуги».


Мартышкин ручей

      К поискам мы подготовились: заранее выписали все населённые пункты, где шли бои, сопоставили их названия с хроникой военных действий и записями Валерия Строкова. В дневнике он пишет, что в Ораниенбаум они прибыли на барже и что на подступах к Ораниенбауму (а это село Мартышкино) шли бои. По дневнику можно определить, что батарея прадеда стояла в Мартышкино с 22 августа 1943 года по 15 января 1944 года. Это 147 дней. В январе 44-го шесть советских дивизий били здесь немцев. Это был Ораниенбаумский котёл.

      Мы с бабушкой сначала решили найти место, где стояла артиллерия 2-й армии, в составе которой воевал прадед, а потом колокольню в Петергофе, по которой стреляла гаубица прадеда. Вооружились картами, доехали до конечной станции питерского метро «Автово», пересели в автобус и отправились в посёлок Мартышкино. Там мы дошли до мемориала защитникам Ленинграда. Над братскими могилами стоит памятник советским воинам, и нам с бабушкой показалось, что он будто сделан с нашего деда – так похож на него.

      Я впервые увидел, что такое братские могилы. На гранитных плитах сотни имён тех, кто погиб здесь, защищая Ленинград. Мы продолжили свой путь и пошли искать место, описанное дедом. Расспрашивали прохожих, но никто из них ничего не слышал о боях, которые были здесь во время войны, и про Мартышкин ручей они также не слышали. Это были дачники, откуда им знать? К счастью, навстречу попались местные мальчишки на велосипедах, они-то и показали нам, где Мартышкин ручей впадает в Финский залив. Через какие-то свалки мы всё-таки дошли, куда нужно. Вышли к заливу: слева виднелся Кронштадт, справа – Санкт-Петербург, даже был виден купол Исаакиевского собора несмотря на пасмурную погоду. Мы догадались, что здесь и шли бои. В дневнике деда от 14 декабря 1943 года, 1 января и 6 января 1944 года коротко сказано: «Бой! Бой!»

      Ещё через несколько дней мы отправились на развалины Английского замка. Здесь в войну был штаб армии. От самого шоссе нам вызвался показать дорогу прохожий. Километра два втроём шли по тропинке. Мы думали, что ему по пути, но оказалось, он просто решил помочь, чтобы мы не заблудились. Я понял, что для этих незнакомых людей разного возраста память о войне так же свята, как и нам. От замка остались руины, но в стенах до сих пор можно найти пули.


Спасённая красота

      На следующий день мы с бабушкой отправились в Петергоф. Здесь как в сказке. Сегодня ничто не напоминает о войне. Может, восстановленные дворцы и парки и есть лучший памятник тем, кто воевал за эту красоту?

      Итак, нам надо было найти колокольню, про которую рассказывал прадед. Он говорил, что их позицию от расположения немцев отделял ручей. На руках у меня было письмо от работников музея, которое они прислали мне в ответ на запрос о том, знают ли они что-нибудь про случай, как артиллеристы ликвидировали снайпера, не повредив старинную колокольню.

      Мне написали, что, конечно, подобные случаи имеют историческую ценность. Но линия фронта была большой протяжённости, в Петергофе значительное число церквей, поэтому трудно сказать, о какой церкви идёт речь в нашем случае. Тем не менее, нам назвали три церкви, которые во время военных действий находились на линии фронта. Это церковь во имя Иконы Божией Матери «Знамение», церковь во имя Святой Животворящей Троицы и церковь во имя Святого Праведного Лазаря на кладбище в старом Петергофе. Мы расспрашивали сторожей, показывали фотографии церквей, которые прислали нам из музея. И мы поняли, что церковь, про которую рассказывал дед, стояла возле Троицкого ручья.

      Все, кого мы расспрашивали, говорили: «Была, да была колокольня…» Увы, эта церковь не уцелела. И от этого нам с бабушкой было грустно. Но я прикоснулся к истории нашей страны, истории нашей семьи, узнал боевой путь своего прадеда Валерия Дмитриевича Строкова. После Ораниенбаума его часть была направлена в Ропшу, потом Гдов, дальше – Псков, Латвия, Эстония и Курляндия. Везде, где мы с бабушкой побывали за эти дни, мы встречались с отзывчивыми людьми, а на местах боёв стояли мемориалы.

      Моего прадеда нет в живых, он умер на 79-м году жизни. В Озёрск он приехал из Тулы в 1947 году и до 73 лет работал на ПО «Маяк».

Текст С. Сыромолотовой
Фото из архива семьи А.В. Бочковой


Источник: Живи и помни: А.В. Бочкова о своём отце, участнике Великой Отечественной войны В. Строкове / подгот. С. Сыромолотова // Вестник Маяка. – 2017. – 8 мая. – С. 4. – Режим доступа: http://www.po-mayak.ru/wps/wcm/connect/mayak/site/resources/e28bfa00410312dd945ef57a2e1ea3df/VestnikM_16_2017.pdf