| "В память о времени и людях": Полнотекстовая база данных об Озёрске | |
| История | |
|
вернуться назад
|
|
|
Продолжаем публиковать воспоминания ветеранов строительства, предоставленные советом ветеранов ЮУС. Шел первый мирный послевоенный 1946 год. Наш 96-й батальон, сформированный на станции Татищеве Саратовской области, погрузили в вагоны, и 25 мая 1946 года мы прибыли на станцию Кыштым. Оправившись от дороги, мы построились и пошли походной колонной на разъезд "А", где нас ожидали ужин и новый большой склад, построенный под цемент. Он стал нашим домом. Через два дня подвезли инструмент: ломы, кирки, лопаты, тачки. В первый свой трудовой день мы вели ремонт грунтовой дороги от будущего города до Кыштыма. Она была как кровеносный сосуд в нашей жизни: из Кыштыма мы получали продукты для своей части. Были случаи во время дождей, когда автомашины не могли подойти, тогда строили два отделения и шли выручать продовольствие. Так было в первый месяц: положенные 700 г хлеба на одного солдата мы не могли получить из-за плохой дороги и получали по 500 г. Кормили плохо, а работы земляные, тяжелые. Рабочий день длился от восхода солнца до заката. Выходных не было. В месяц один или два раза давали отдохнуть. Но такой выходной тоже проходил в работе: на кухне, на заготовке дров, в ремонте солдатского обмундирования. К зиме 1946 года мы перешли на новое место и поселились в районе КПП № 1. Зимовали в палатках. Круглые сутки горела печка, у которой все после работы сушились. Порой приходилось ночью класть мокрые портянки под себя, чтобы до утра они немного высохли. Была очень суровая зима, иногда ночью волосы примерзали к постели. Умывались, в основном, снегом, так как с водой тоже были трудности. Но, несмотря на бытовую неустроенность, работы продолжались. Нашей 6-й ротой командовал Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант Иван Семенович Решетник. Героя он получил за форсирование. В то время я служил у него старшиной роты. В 1947 году работали на прокладке подземного тоннеля, случился у нас такой своеобразный "Метрострой". Это была каторжная работа. В шахте круглые сутки шли грунтовые воды в виде дождя, одежда наша моментально промокала, и мы весь рабочий день были мокрыми. Отбойными молотками долбили каменистый грунт с глиной, смена из шести человек давала за рабочий день 8 кубов. Нужно было продолбить в глубину 1 м, высота туннеля была 2 м, ширина - 4 м. Весь этот мокрый грунт грузили в вагонетку, ее вручную подвозили к штреку и лебедкой подавали на поверхность. Это была самая тяжелая и трудная работа, которую пришлось выполнять при строительстве объектов. Самые сильные и здоровые солдаты работали в таких условиях до трех месяцев. Больше выдержать не могли: все тело покрывалось чириями, и человек шел в госпиталь. Лично я там проработал два месяца, и больше мой командир мне не разрешил, так как некому было командовать ротой. А это 300 человек, которых нужно обуть, одеть, накормить и вывести на работу, а затем встретить и снова готовить на следующий день. За первый месяц работы в забое я получил более 4000 рублей. За второй - 6380 в старых деньгах. Это для меня была большая награда. У меня мать жила в Сибири, у нее тогда было еще 9 младших детей. Отец погиб под Москвой в 1942 году. Все, что я заработал, отослал матери. Радости не было конца, мама удивлялась, откуда я взял такие деньги. Писать подробности строго запрещалось, и я объяснил как мог. Однажды нужно было сделать соединение завода 24 с заводом 156, то есть вырыть траншею и проложить кабель. Работа была срочной, и мы очень торопились, делали по 6-7 кубометров в день на каждого солдата, а нас 25 человек. Итого мы давали в день от 150 до 200 кубометров или 250 м погонных. Как-то вечером к нам заехал по пути домой генерал-майор Царевский, начальник строительства. Мы работали рядом с дорогой. Шофер остановил машину, Царевский вышел из нее и подошел к нам. Я подал команду "смирно" и доложил: "Второе отделение 2-го военно-строительного полка выполняет земляные работы". Генерал собрал нас в круг и решил с нами поговорить. Спросил, как кормят, как одеты,как условия жизни. Мы чуть ли не хором ответили: со всем можно мириться, а вот питания крайне не хватает. Генерал помолчал, а затем сказал: "Дорогие мои, рад вам помочь, но не в силах. Сейчас вся страна голодает. Нам дали даже больше, чем другим. Поверьте, со временем все будет улучшаться". Он сказал, что траншея, которую мы ведем, очень нужна и нужно сделать ее быстрее. Может быть, кто-то из солдат все-таки сможет увеличить норму? Мы переминались с ноги на ногу, молчали. И тут вдруг самый сильный солдат по фамилии Дядик сказал: "Я смогу дать две нормы, то есть 12 кубометров за рабочий день, но с условием". "Каким?" - спросил генерал. "Сделайте мне лопату 35x50 см и дайте две солдатские нормы питания". Генерал помолчал, а затем сказал: "Согласен, и это мы сделаем завтра". А сегодня он отмерил 12 погонных метров и уехал. На следующий день солдат утром получил заказанную лопату 35x50 см с дубовой ручкой и два солдатских завтрака. На работу прибыл на 30 минут раньше. Когда я привел на работу отделение, он заканчивал первые два погонных метра. Я назвал Николая Дядика самым сильным лишь потому, что он был выше среднего роста, широкоплеч. На соревнованиях среди взводов рот по перетягиванию канатов, если впереди стоял Дядик, мы знали, перетянуть нас уже никто из подразделений полка не сможет. На следующий день вечером генерал приехал снова. Мы как знали: в тот день задание выполнили на 135 процентов. Дядик дал 15 погонных метров, то есть 2,5 нормы. Генерал очень был доволен нашей работой и объявил всем благодарность. А спустя еще неделю Николая Дядика лично Царевский наградил именными золотыми часами. Где теперь тот солдат? Знаю, что демобилизовался, уехал в Белоруссию, а как сложилась его дальнейшая судьба, не знаю, ведь столько лет прошло. Источник: Мосяков А. С киркой и лопатой [История строительства Озерска: воспоминания ветеранов] // Озерский вестник. - 2004. - 9 октября. - С. 9. |
|