30 августа будет отмечаться 50-летие атомной энергетики. В печати появляется немало материалов об истории развития ядерного комплекса СССР и России, в них нет однозначного отношения к отрасли: одни говорят о триумфе советской науки, другие - об угрозе всему живому. Мы предлагаем отрывок из статьи историка Жореса Медведева, присланной нам автором из Лондона. Возможно, мы лучше сможем понять значение юбилея, когда будем знать всю правду о том, как создавалась эта отрасль промышленности.
В октябре 1989 года газета "Аргументы и факты" опубликовала статью Станислава Пестова о начальных стадиях строительства Кыштымского атомграда, извест-ного как Челябинск-40, где были построены первые советские военные реакторы и первый радиохимический завод по производству плутония. Газета при этом обратилась к участникам строительства с предложением поделиться воспоминаниями и обещала печатать их письма в последующих номерax. Однако это обещание не было выполнено, и ни одно из множества полученных редакцией писем не появилось на страницах газеты. Недавно я смог благодаря С. Пестову познакомиться с частью полученных редакцией писем, и это сделало пoнятным, почему газета воздержалась от их публикации.
Из письма Анатолия Вышемирского (Даугавпилс):
"Я служил в армии в г. Свердловске в учебном танковом полку... В 1946 г. из числа курсантов был сформирован батальон и отправлен под город Кыштым Челя-бинской области. В основном это были те, кто во время войны находился на оккупированной территории.
Были среди них и участники войны. Если сказать точнее, то все мы были люди, так сказать, второго сорта, потому что на нас лежало несмываемое пятно немецкой оккупации... Под Кыштымом, куда мы прибыли, уже находились прибывшие ранее военно-строительные батальоны из бывших военнопленных, которых не распустили по домам после освобождения из плена. Многие из них были уже немолодые, были участники боев на Хасане, Халкинголе, финской кампании и даже гражданской войны. Всех их роднило одно - они прошли все круги фашистского ада. В этом и была вся их вина... Было там много и заключенных... Но и наши условия мало чем отличались от лагерных. Да, мы были все, как в одном огромном лагере. Это была закрытая зона. Охранялась пуще государственной границы... И когда в основном было завершено строительство, а это был уже 1951 год, объявили о начале демобилизации. Сформировали пepвую партию. Перед строем замполит полка сказал: "Родина никогда не забудет вас! Не забудет того, что вы здесь вершили. О вас напишут книги!" И отправили всю партию в Магадан на новые лишения! Вот и благодaрность Родины".
Из письма Тамары Л. (просит фамилию не публиковать, но дает полный адрес). Попала в Челябинск-40 как заключенная, но срок окончился в 1947 году. Вышла замуж за работавшего здесь же солдата:
" Строили солдаты, но какие? В этом пришлось разобраться только тогда, когда кончилось строительство. Пришлось мне с мужем и сыном в возрасте 3-х месяцев ехать не куда хочешь, а куда повезут. А повезли нас в 1949 г. в августе в товарняке до Советской Гавани, а дальше на теплоходе "Ногин" в трюме на общих нарах до Колымы... В Магадане солдатам объявили о демобилизации и заставили заключить договор на 3 года. Привезли нас на прииск Желанный, где до нас были заключенные, и поселили в общие бараки-землянки и женщин, и мужчин, и детей вместе".
Из письма Анатолия Семеновича Осипова (Калининская область, участник войны):
"13 мая 1946 г. нашу воинскую часть (346 ОПАБ) расформировали, а нас, молодых, 1925-1926 годов рождения, отправили эшелоном на Урал на станцию Кыштым... Там сформировали роты и батальоны из многих других эшелонов. Все воинские части были зашифрованы. Наш полк получил наименование в/ч 05/08. Мы, воины-строители, были первыми, кто начал рыть огромный котлован под "объект №1" - здание неизвестного тогда сооружения. А потом это здание и начинку внутри него строили заключенные... Солдат-фронтовиков, но бывших в плену, сразу рассортировали по признаку: кем, какими войсками был освобожден. Было 4 категории: освобожденные американцами, англичанами, советскими войсками и не бывшие в оккупации. Самыми неблагонадежными считались "американцы", потом "англичане", потом "русские" и, наконец, "чистые". Соответственно и условия в казармах, и питание, и одежда. "Американцам" и "англичанам" из одежды выдавали только "б/y" (бывшие в употреблении), "русским" - новые бушлаты, валенки, шапки, "чистым" - могли и полушубки... Почти одна треть из всего воинского контингента рaботавших на стройке была отправлена в Магадан и на Колыму..."
Судя по письмам, в Челябинске-40 работало 4 военно-строительных полка, выполнявших разные работы. Один из полков занимался строительством объектов, связанных с хранением радиоактивных отходов.
Из письма И.А. Зубань, бывшего военнослужащего:
"Зампредседателя Совета Министров Рябев при утверждении его нa пост на запрос депутатов ясно сказал, что с 1949 по 1952 гг. в открытый водоем Карачай было сброшено несколько миллионов кюри. Я тогда проходил здесь службу. На территории полка из 3 громадных труб извергалась горячая вода из радиоактивных отходов. Так называемое "горячее озеро" даже не было огорожено. Никаких знаков не было... Все военнослужащие, проходившие службу в этом полку, были "старички", т.е. участники Великой Отечественной войны, возраст некоторых из них доходил до 60 лет. Мне пришлось однажды беседовать с одним из "старичков" на территории этого полка, он стирал обмундирование в "горячем озере", было ему примерно около 60 лет. На "боль-шой земле" демобилизация старичков уже прошла, здесь, на "малой земле", они еще служили. На мой вопрос: "Папаша, не вредно ли стирать обмундирование в этой воде, ведь вода с объекта, что в ней - неизвестно, не болеете ли вы?" - он ответил: "Сынок, болеть болеем, то ли от фронта, то ли от этой горячей воды, не знаю, некоторые здесь и умерли...". В тот период все боялись задать лишний щекотливый вопрос, за любой пустяк можно было попасть в лагерь для заключенных, их же здесь было вдоволь... В большинстве сидели в лагерях бывшие солдаты и офицеры, попавшие в плен к немцам, были и власовцы..."
От бывших заключенных-военнопленных в переписке "Аргументов и фактов" почти не было писем, из них, очевидно, мало кто дожил до 1989 года. Но по письму Иллариона Прохоровича Самохвалова, родившегося в 1927 году, можно представить их судьбу.
Из письма И.П. Самохвалова (г. Вуктыл, Коми АССР):
"Жил и учился в Челябинске. Из 8 класса меня арестовали, мне не было еще 16 лет. Осудили по ст. 58 и дали 5 лет, так наказали за антисоветизм. Вначале привезли в "колонию смерти" в г. Карабаш. В конце 1946 нас привезли в зону Кьштыма... Я попал в лагучасток № 9 на рабочей зоне, где строились объекты А, Б и Ц... Строили корпуса, а в них ставили огромные круглые емкости... Там я и освободился... Ну, а в сентябре 1949 г. нас начали, освободившихся, увольнять, семейных и холостяков в телячьи вагоны, оборудованные прожекторами и конвоем, и стали отправлять на этапы... Привезли в порт Находка, там посадили весь эшелон на пароход "Советская Латвия" и через Охотское в Магадан... Нас распределили по приискам. Я попал км 600 от Сусумана на прииск Желанный".
Военные стройбатовцы признают, что заключенным все же пришлось труднее. Один из военных строителей, Юрий Михайлович Грибченко (г. Калининград), пишет об этом косвенно:
"Приходилось видеть Берия, когда он приезжал со своей свитой... Видел я и те березы без коры, которую поели заключенные. Знаю, сколько было там заключенных и репатриированных. Говорится об объекте А и Б, а где "объект С"? Мне он запомнился трубой, из которой выходил желтый дым, и хотя труба высотой в 150 м, дым под острым углом шел к земле и дышать было невозможно".
Высокие трубы были и у объектов А и Б, это были реактор и радиохимический завод. Высокие трубы служат для удаления радиоактивных газов. Объект Ц или С, это было очевидно хранилище концентрированных радиоактивных отходов, растворенных в азотной кислоте, от которой при ее окислении и шел "желтый дым". Но как свидетельствовал А.И. Осипов в письме, которое я уже цитировал, для строительства высоких труб использовали только заключенных.
"Туда посылали только "смертников", у кого сроки были по 10- 15 лет. Почему "смертников"? Никакой страховки. Амплитуда качания трубы - 2-3 метра, и случа-лись срывы оттуда, разбивавшиеся насмерть были каждый день…"
Были, конечно, и особые случаи. Уже в откликах на мою статью об атомном ГУЛАГе Александр Ерошкин, обозреватель газеты "Вечерний Челябинск" (эта газета перепечатала мой очерк), сообщит о загадочной судьбе его отца. Мать Ерошкина в госпитале в Кыштыме встретила будущего отца Ерошкина, бывшего военнопленного, ставшего стройбатовцем и попавшего в больницу. Сын Александр родился от этого брака в 1947 г. Отец работал на "объекте", но иногда его отпускали к жене в Кыштым. В 1951 г. отец был демобилизован. Ему нужно было сдать военный билет и получить паспорт. Военный билет он сдал, но паспорт не получил, "исчезнув" на пути между военкоматом и милицией. Жена объявила розыск, но результатов никаких не было. "Самое удивительное, - пишет Ерошкин, - что нечто подобное произошло и в судьбе моего друга детства. Его отец также исчез бесследно. Он тоже был в плену, тоже строил Челябинск-40".
О Челябинске-40 и об Арзамасе-16 известно больше, чем о других таких же стройках, так как это были первые и ключевые атомграды. Здесь работали знаменитости - И.В. Курчатов, А.Д. Сахаров и другие. А сколько было еще таких строек, не только в атомной, но и в ракетно-авиационной промышленности?
Заводы по производству химического оружия, которые дeмoнтировались стройбатовцами в Германии, затем ими же воспроизводились в изолированных местах огромной тeрритории СССР. Возвращение "повторно призванных" и стройбатовцев разных категорий к нормальной жизни началось лишь в 1953 году, после смерти Сталина, и растянулось на много лет. Заключенных, бывших военнопленных, начали освобождать позже, обычно "по истечении срока". В журнале "Совершенно ceкpeтно", который стал недавно издаваться специально для бывших закрытых городов, при описании основных событий в истории атомграда Красноярск-2б сообщается, что "расформирование лагерных отделений было завершено в 1963 г.".
Источник: Медведев, Ж. Служба на общих основаниях: история строительства объектов атомной промышленности / Ж. Медведев // Вечерний Челябинск. – 1995. – 29 августа. – С. 2.