Писем и звонков после публикации в "Российской газете" постановления ВС РСФСР о подразделениях особого риска были десятки. Я не знаю, много это или мало. Потому что не знаю (да и знает ли кто?), сколько их было изначально, сколько осталось теперь, этих людей, так или иначе поднимавших ядерный щит государства, которое бросило их потом на самовыживание. Их откровения нельзя читать без боли. От жутких рассказов становилось не по себе. Свидетельства, странички еще не написанной истории атомного беспредела, десятилетиями творившегося на территории в одну шестую часть суши.

       Когда, обманывает человек - это подлость. Когда обманывает государство - преступление.

       "Я не верю в чудеса. Не верю нашему руководству. Не верю, что оно сделает что-нибудь для людей, которые стали подопытными животными на ядерных испытаниях. Совершено преступление, за него надо кому-то отвечать..."

       Это строчки из письма Л. Смирнова из Москвы. Но география почты одной белокаменной, естественно, не ограничилась. Письма пришли из Петрозаводска, Самары, Калуги, Калининграда, Екатеринбурга, Ростова-на-Дону, Рязани, Ишимбая, Кыштыма...

       С Владимиром Павловичем Поповым, участником кыштымской катастрофы (о ней чуть ниже), мы встречались несколько раз. И всякий раз я недоумевал, как можно разобраться в этих шести полновесных томах его переписки с различными государственными инстанциями. А еще удивлялся: как же нужно ненавидеть свой народ, чтобы ставить на нем эксперименты, оставлять жить в ядерных резервациях, принуждать гнить, никому и ничего при этом не рассказывая. Это что ли составляло еще недавно расхожее понятие "социализм с человеческим лицом"?

       29 сентября 1957 года Владимир Павлович в составе команды № 360 (сто человек) оказался в эпицентре взрыва на ПО "Маяк". Каждый из них за тридцать четыре часа пребывания в зоне опасного заражения получил солидную дозу внешнего облучения, перенес острую лучевую болезнь и продолжал болеть все последующие 34 года, скрывая от лечащих врачей истинную причину заболевания (известная история - с них брали подписку о неразглашении военной тайны).

       Когда нее о трагедии стало возможным говорить, а значит, и стать на медицинский учет, потребовались определенного вида справки от ПО "Маяк". "Маяк" молчал! Снова запрос. Прошло полгода. Думаете, преподнесли им справки на блюдечке с голубой каемочкой? Да!.. Вот только не те, что требовались. В одной говорилось, будто бы никакого облучения не было. В другой - что дозы все-таки были. Не указано только, за какое именно время они получены. Кажется, какого-либо нормального документа этим "хибакуся" (так в Японии зовутся жертвы ядерной бомбардировки) добиться от "Маяка" не светит. Обращения за помощью к московским светилам радиационной медицины тоже остались безрезультатными. Более того, общение с профессором А. Гуськовой довело до инфаркта. Специалист, Н. Меских пообещала тщательно проверить психическое состояние В. Попова, поскольку, как она считает, такую папку с перепиской мог собрать только ненормальный человек. А его горячее желание вывести из организма радиоактивные вещества остудила суммой, которую ему пришлось бы выложить исключительна из своего кармана.

       В общем, песня старая - все обычное, "совковое". На протяжении семидесяти лет исправно выполняли социальный заказ государства: беспощадность к себе, пренебрежение к другим - все на благо любимой Родины. Только знают ли эти корифеи науки и производства, что первое на сегодняшний день "стоило" (только этой команде) 94 жизней, второе- жизней оставшихся шестерых. Пока шестерых...

       Кыштымская катастрофа, жертвой которой оказалась команда № 360, была не первой и не последней на Южном Урале. "Маяк" исправно поставлял их "на-гора", нимало не заботясь о последствиях, поскольку был окружен ореолом скрытности.

       Производство атомных бомб всегда окутано тайной. Особенно у нас, где вечно следовали принципу: лучше пересекретить, чем недосекретить. А потому появлялись "голубые города, у которых названия нет". Чаще просто - Красноярск-13, Челябинск-65, да и то не на общедоступных географических картах. Один из таких городов появился в конце сороковых годов на юге Урала, неподалеку от Кыштыма, что в Челябинской области. Этот военно-промышленный центр, месторасположение которого было выбрано отцом советской атомной бомбы И. Курчатовым, был до недавнего времени объектом сверхсекретным - здесь, на ПО "Маяк", производили плутоний, здесь создавалась первая атомная бомба. Однако все это ничто по сравнению с ценой, которую пришлось заплатить за эти технические достижения.

       Цена - страдания сотен (а, может быть, тысяч?) заключенных, в неимоверно тяжелых условиях построивших город и комбинат. Страдания жителей окрестных городов и сел. Страдания, наконец, природы, превращенной в свалку радиоактивных отходов.

       29 сентября 1957 года здесь произошла одна из самых серьезных аварий в истории ядерной энергетики, известная (не нам, конечно) под названием кыштымской катастрофы. Ядерное зарево, поднявшееся над "Маяком", тут же окрестили "северным сиянием". Взорвавшиеся тогда емкости с радиоактивными отходами выбросили в атмосферу 20 миллионов кюри. 18 осталось у хранилища с уровнем радиации 360 рентген в час. Остальная часть выбросов (изотопы стронция, цезия, церия, ниобия, рутения и рения) была разнесена ветром на площади 1000 кв. км. Облака накрыло 217 деревень, 272 тысячи человек.

       До 1951 года радиоактивные отходы сливались в реку Теча. Напрямую. В общей сложности около трех миллионов кюри. Разумеется, население, живущее поблизости, ничего об этом не знало. Впоследствии в больничных листах при обнаружении лучевой болезни врачи ставили диагноз; невралгическкй синдром.

       С 1951 года отходы стали сливать в озеро Карачай. В 1967-м во время засухи с него поднялось более полумиллиона кюри радиоактивности в виде зараженной пыли.

       Снова "в силу секретности" люди ничего не знали, думать не думали о существующей опасности. Они практически были оставлены на произвол судьбы, поскольку в первые годы, когда производились наиболее крупные выбросы отходов в Течу, никакого медицинского контроля не было. Тысячи людей и сегодня живут в условиях хронического облучения.

       На сегодня Челябинская область, ПО "Маяк" остаются одним из самых загрязненных мест на планете. Производство плутония, переработка радиоактивных отходов атомных электростанций и атомных кораблей в течение длительного времени привели к тому, что более миллиарда кюри радиоактивности скопилось в озерах, хранилищах, могильниках.

       Нельзя сказать, что атомщики не понимают ситуации. Что-то предпринимается. Для предотвращения распространения радиационного загрязнения Теча была перекрыта выше опасной зоны и отведена по каналу, который соединяется с рекой несколькими километрами ниже. Собирались использовать и выпарить загрязненную воду с тем, чтобы перевести радиоактивные элементы в твердое состояние, что облегчает их хранение. Но намеревались сделать это с помощью строительства здесь... Южно-Уральской АЭС. Естественно, и кыштымская, и чернобыльская катастрофы повлияли на результаты референдума, проведенного в прошлом году в Челябинской области. Большинство ее жителей высказалось за запрещение строительства. Стройку, в которую к тому времени было вложено более 200 миллионов рублей, заморозили...

       Засыпается озеро Карачай, есть даже идея довести его до состояния зеленой площадки. Выглядит заманчиво, но что может получиться на самом деле? Когда дно завалят скальным грунтом, повысится давление на не такой уж мощный водоустойчивый слой, проникновение через него радиоактивной воды увеличится, и она может подняться до уровня наземных вод. В результате на поверхности земли могут появиться радиоактивные пятна в тех местах, где никто о них не подозревает. Но главное в другом. В карстовых известняках возможен прорыв. Следуя по цепочке, вода из Карачая может загрязнить Обскую губу, Карское море...

       Опыт кыштымской катастрофы снова впрок не пошел: в Чернобыле все начинали с нуля. Бог уберег позднее от аварии под Питером, в Балакове. Что-то завтра будет? Не пора ли понять, что взрываются не ядерные реакторы. Взрывается система, их породившая. Система, в угоду "государственным интересам" напрочь забывающая о людях.

       И еще. Не в том ли причины участившихся аварий, что на протяжении десятилетий СССР оставался единственной ядерной державой, не имевшей своего атомного законодательства. Суррогатные подзаконные акты, действовавшие до последнего времени, породили ведомственный произвол, пренебрежение к людям, вовлеченным в атомную сферу порой помимо их желания, нанесли огромный экологический ущерб. Отсутствие ядерного законодательства, если не разработать его немедленно, может привести к еще большим трагедиям.

       Когда материал был подготовлен к печати, его посмотрел Владимир Павлович Попов. Прочитав, он грустно заметил:

       - Все так. Только нас осталось уже пятеро. Буров-то умер. От рака. Недавно похоронили.

Источник: Шелекетов, В. «Северное сияние» над Кыштымом / В. Шелекетов // Российская газета. - 1992. - 25 июня. - С. 5.