ВВЕДЕНИЕ

       Причиной появления этой статьи служит до сих пор бытующее в России и за рубежом искаженное общественное и научное представление о причинах, масштабах и последствиях радиационной аварии 1957 г. на ПО "Маяк". Неверное, в ряде случаев гиперболизированное мнение об ужасных последствиях аварии, существовавшее ранее, на протяжении более 20 лет после аварии, было порождено секретностью информации о ней. Да и в течение последних 10 лет, когда возник чернобыльский синдром неадекватного, искаженного общественного восприятия риска радиационных аварий, досье аварии 1957 г. продолжало пополняться "фактами" и "доказательствами", искажающими историю.

       Кыштымская авария занесена в "Книгу рекордов Гиннесса" 1987 г.: "Наиболее тяжелые в мире аварии и катастрофы. - Авария с ядерными отходами: выброс плутониевых отходов, Кыштым, СССР, приблизительно декабрь 1957 г. Число погибших: много, но не раскрыто" [1].

       Впервые о факте аварии 1957 г. на ПО "Маяк" было открыто заявлено в июне 1989 г. на заседании Верховного Совета СССР первым заместителем Министра атомной энергетики и промышленности СССР Л.Д. Рябевым. Вслед этому были проведены слушания по этому вопросу на совместном заседании Комитета по экологии и Комитета по здравоохранению Верховною Совета СССР с обобщенным докладом заместителя Министра атомной энергетики и промышленности СССР Никипелова Б.В., а также появилась официальная экспресс-информация Минатомэнергопрома об этой аварии [2].

       Основными источниками появившейся информации об аварии был ранее секретный, всеобъемлющий аналитический отчет "Изучение радиоэкологических, радиационно-гигиенических и социально-хозяйственных последствий массированного радиоактивного загрязнения больших площадей (1958-1984 гг.)", подготовленный специалистами ПО "Маяк" и Филиала № 4 Института биофизики МЗ СССР, под редакцией И.А. Терновского и Е.Н. Теверовского [3], а также монография (1990 г.) "Итоги изучения и опыт ликвидации последствий аварийного загрязнения территории продуктами деления урана", тоже подготовленная коллективом ученых ФИБ-4 под редакцией А.И. Бурназяна [4]. После 1989 г. в открытой советской печати появился ряд публикаций, в том числе обзорная статья в журнале "Природа" [5]. Международная научная общественность была ознакомлена в ноябре 1989 г. с данными о причинах, характеристиках, радиоэкологических и радиологических последствиях аварии и предпринятых исправляющих действиях, представленными докладами на симпозиуме МАГАТЭ "Восстановительные действия в случае ядерной аварии или радиологического инцидента" [6].

       Завеса секретности с Кыштымской аварии была снята. В последующее время поток информации о ней был практически неисчерпаем, в том числе и за рубежом.

       Однако, восприятие информации о фактах и последствиях аварии было различным и зачастую противоречивым, особенно в 1989 - начале 90-х годов. Как правило, первая реакция у ученых имела налет недоверия, а затем и проявления сомнений в правдивости данных. Такое недоверие особенно заметно у политиков и населения, для которых даже сегодня отсутствие доказательств тяжелых радиологических последствий у населения является неправдоподобным.

       Мы считаем, что нужно продолжить устранять такое недоверие и восстановить правду о радиационной аварии 1957 г. С этой точки зрения может быть полезным анализ западных, наиболее известных публикаций об аварии, в которых, к сожалению, содержатся определенные домыслы и даже мифы. Рассмотрим публикации английского ученого-генетика Ж.А. Медведева, а также американских специалистов Дж. Р. Трабалки и др. из Ок-Риджской национальной лаборатории США и Д.М. Соран и Д.М. Стиллмана из Лос-Аламосской национальной лаборатории США. Эти оценки появились до 1989 г., поэтому они явились, в определенной мере, неожиданными, неверными и даже парадоксальными.

       АВАРИЯ 1957 КАК ФАКТ

       Аварию 1957 г. скрыть было невозможно, прежде всего из-за большой площади загрязненной радиоактивными веществами территории и вовлечения в сферу исправляющих послеаварийных действий большого числа людей, даже и не проживавших на этой территории. Слухи об аварии расползались далеко, в том числе и за границу.

       Ж. Медведев [7], Дж. Трабалка [8], Д. Соран и Д. Стиллман [9] в своих анализах не скрывали, что первоначальные (да и последующие) доказательства факта аварии они получили из рассекреченных донесений "источников", преимущественно слухов, в анналах Центрального разведывательного управления США. Оставалось много неизвестного в определении причин, места и даты аварии, но факт аварии был для многих непреложным.

       "Источники", например, свидетельствовали (цитируем):

       "Весной 1958 г. слышал от некоторых людей, что большая территория к северу от Челябинска загрязнена радиоактивными отходами ядерного предприятия, расположенного в неизвестном месте вблизи Кыштыма, находящегося в 70 км к северо-западу от Челябинска на железной дороге Челябинск-Свердловск. В Челябинской области ненормально высокое число случаев рака. Некоторые считают, что купаться в окрестных озерах и реках опасно для здоровья. В небольшом доме у входа на Челябинский рынок муниципальные службы здравоохранения проверяли продукты, привозимые сельскими жителями. Также проверяли продукцию колхозов и совхозов, поставляемую в города. До 1958 г. осуществляли проверку пассажиров на железнодорожной станции Кыштым, в город без специального разрешения въезд был закрыт. В районе Кыштыма были загрязнены и сожжены некоторые деревни, а жители их переселены на новое место. Им было позволено взять с собой только одежду, в которой они находились" (1961 г., по [7]).

       "Ядерное предприятие в районе Кыштыма известно было как предприятие почтовый ящик 40. ...В марте 1958 г. взрыв разрушил часть предприятия в Кыштыме. Был ли взрыв ядерный или химический - не известно". (1961 г., там же).

       "Зимой 1957 г. в г. Касли (55°54 с.ш., 60°48 в.д.) произошла неустановленная авария.

       Все магазины в г. Каменск-Уральский по продаже молока, мяса и других продуктов были закрыты для предупреждения облучения населения. Через два дня было организовано новое снабжение продуктами. Их продавали прямо с автомашин, и образовавшиеся очереди напоминали очереди, существовавшие при жесткой нехватке во время второй мировой войны. У населения возникло истерическое чувство страха перед неизвестными болезнями. У населения возбуждали гнев отдельные руководящие лица с небольшими дозиметрами на одежде, которые были недоступны другим". (1959, по [7]).

       "По слухам ...есть огороженная площадь, на которой расположен "атомный завод". Его возможное описание относится непосредственно к окрестностям Кыштыма. Слышал, что весной 1959 г. был большой аварийный взрыв. Много людей было убито, некоторые из них утонули при оползне и затоплении. Многие другие получили переоблучение и были эвакуированы в различные города Челябинской области. Пострадавшие подвергались неоднократному медицинскому обследованию. Спустя некоторое время после аварии встретил женщину, подвергшуюся облучению, и она имела красные, сходные с экземой, пятна на своем лице". (1958-1959, по [7]).

       Эти сведения основаны преимущественно на слухах. А вот рассказ Льва Тумермана, эмигрировавшего в Израиль в 1972 г. и приводившего данные, содержащие не только слухи:

       "Я слышал от многих людей в Свердловске и Белоярке, что радиоактивные выпадения были следствием серьезного ядерного взрыва на военном ядерном заводе близ Кыштыма. Они говорили, что много людей погибло (вероятно, сотни человек) и поражено. Такая катастрофа не может сохраняться в тайне от местного населения, и я полагаю, что эта информация правдива по своей сути" (по [9]).

       Он же: "Я видел в 1960 г ...через 100 км от Свердловска (в сторону Челябинска) знаки на шоссе, которые предупреждали водителей о запрещении остановки на протяжении 20-30 км и предписывали двигаться с максимальной скоростью. По обеим сторонам дороги, как можно было видеть, земля была "мертвой": без деревень, городов, только трубы разрушенных домов, без обработанных полей, без стад на пастбищах, без людей ...ничего", (по [7]).

       Появлялись в конце 50-х и начале 60-х годов неподтвержденные сообщения об аварии в зарубежной прессе. Копенгагенская газета "Берлингске Туденде" 13 апреля 1958 г. сообщала о "катастрофической аварии" при советских ядерных испытаниях, что послужило причиной прекращения дальнейших испытаний. Природа аварии не была известной, но она вызвала радиоактивные выпадения в СССР и близлежащих государствах [9].

       Сведения о серьезной аварии "на советском атомном заводе" появились в австрийской газете в 1959 г., авария упомянулась в "Обзоре ядерных инцидентов" в 1962 г. [9].

       Источники информации называли аварию различно: "атомный взрыв", "ядерная авария", "ядерная катастрофа", "взрыв реактора", но почти все сходились во мнении, что авария связана с чем-то атомным, вероятнее всего, с производством атомного оружия, что источник аварии расположен вблизи Кыштыма в Челябинской области и что эта авария произошла в конце 1957 г. или позднее, в 1958 г. или в начале 60-х годов.

       Можно полагать, что аналитико-разведывательным службам за границей факт аварии 1957 г. стал известен достаточно скоро, но сведения об этом были скрыты от общественности, в первую очередь, в США, вероятно, под влиянием атомного лобби, не допускавшего дискредитирующего влияния потенциальных ядерных аварий на дальнейшую гонку ядерных вооружений в США.

       МЕСТО, ДАТА И МАСШТАБЫ АВАРИИ

       Первую и, в принципе, удачную попытку расшифровать тайну Кыштымской аварии предпринял Жорес Медведев.

       Работая в закрытой биофизической лаборатории Тимирязевской сельскохозяйственной академии, он до 1962 г. сотрудничал с академиком ВАСХНИЛ В.М. Клечковским, который, в свою очередь, с 1958 г. и до своей смерти в 1971 г. был научным руководителем Опытной научно-исследовательской станции ПО "Маяк". В 1962-1973 гг. Ж. Медведев проводил исследования по радиационной биологии в Институте медицинской радиологии АМН в Обнинске, а в 1973 г. был вынужден покинуть страну и последнее время работал в Национальном институте медицинских исследований в Лондоне.

       Ж. Медведев знал о Кыштымской аварии в некоторых подробностях, и притом давно, от В.М. Клечковского; несмотря на приглашение, исходившего от В.М. Клечковского, принять участие в исследованиях в качестве руководителя лаборатории Опытной научно-исследовательской станции, Ж. Медведев отказался от предложения, мотивируя это нежеланием заниматься совершенно секретной работой [7]. Однако, эту тему Ж. Медведев не оставил.

       Спустя почти 20 лет после Кыштымской аварии (1976 г.) Ж. Медведев в статье "Две декады диссидентства" в журнале "Нью Сайентист" [10] сделал первое краткое сообщение об аварии, вызвавшее сенсационный резонанс. Первой реакцией читателей было неверие в возможность подобной аварии. Последовавшая в европейской и американской прессе серия откликов на эту статью и появление нескольких дальнейших статей и выступлений Ж. Медведева заставили его, вероятно, убедить общественность в своей правоте о факте аварии 1957 г., что, в конечном счете, привело к появлению в 1979 г. книги "Ядерная катастрофа на Урале" [7].

       Эта книга представляет научный анализ собранной Ж. Медведевым информации, в том числе и не научной. В книге содержатся ссылки на 81 публикацию, из них 52 относятся к открытым советским работам по вопросам экологии, радиоэкологии и радиобиологии. Автор исходил из предпосылок, что советские ученые должны были использовать в своих исследованиях известную ему обширную загрязненную территорию, и что советские радиоэкологи, опубликовавшие свои данные, несомненно, работали на этой территории.

       Последовательно анализируя отдельные направления исследований по радиоактивному загрязнению окружающей среды (озера, водные растения, рыба, млекопитающие, птицы, почвенная фауна, деревья, сельскохозяйственные растения) и популяционной генетике, результаты которых были опубликованы в открытой советской печати, Ж. Медведев определил местоположение района исследований, примерную дату аварии (зима 1957-1958 гг.), уровни и нуклидный состав радиоактивного загрязнения территории.

       Опуская это подробное рассмотрение, использованное Ж. Медведевым в доказательствах своих выводов, приведем лишь основные. С большой долей уверенности он утверждал следующее:

• радиоактивное загрязнение территории сосредоточено в районе восточнее Кыштыма в Челябинской области;

• площадь территории, подвергшейся радиоактивному загрязнению, может превышать несколько тысяч квадратных миль;

• радиоактивное загрязнение территории обусловлено аэрозольными выпадениями вследствие взрыва;

• загрязнение представлено продуктами ядерного деления и содержит радиологически опасный долгоживущий ⁹⁰Sr, запас которого на загрязненной территории был оценен в пределах 10⁷-10⁹ Ки;

• последствия аварии для населения были трагическими - десятки тысяч человек были облучены и сотни их скончались, хотя реальные цифры никогда не будут известны.

       Оценки Ж. Медведева, по ряду их показателей, были устрашающими, и даже после появления уже откорректированной книги не вызывали полного доверия к ним у ряда западных аналитиков.

       В Ок-Ридже и Лос-Аламосе после этих публикаций Ж. Медведева были осуществлены свои, независимые оценки данных об аварии 1957 г.

       В своей статье в журнале "Сайенс" в 1980 г. Дж. Трабалка и соавторы [8] дали другие оценки аварии. Их анализ содержит 119 библиографических ссылок, из них 81 - советских.

       Дж. Трабалка дал такие оценки:

• авария была связана с выбросом радиоактивных средне- и долгоживущих продуктов деления в атмосферу; она пришлась на вторую половину 1957 г.;

• радиоактивное загрязнение сосредоточено на территории радиусом 50 км вблизи г. Касли;

• площадь наиболее загрязненной территории, с уровнями свыше 1000 Ки 908г/км, составляет 25-100 км²;

• общая площадь загрязненной территории с превышением существовавшего радиационного фона значительно больше 1000 км²

• в аварийном выбросе могло содержаться в целом 105-106 Ки ⁹⁰Sr , из которых 3·10⁴ - 1·10⁵ Ки ⁹⁰Sr пришлось на долю послеаварийного загрязнения территории.

       Оценки Трабалки и др. были близки к реальным, но тем не менее до 1989 г. они не носили характера полной доказанности.

       ПРИЧИНЫ АВАРИИ

       Западные доказательства потенциальных причин аварии являются наиболее дискуссионными и могут представлять наибольший интерес у читателя.

       Все три обзора [7-9] сходятся в твердом убеждении, что авария была связана с советским предприятием (Кыштымским ядерным комплексом) по производству плутония в военных целях. Однако, определение источника и причин аварии обосновывается только различными предположениями авторов.

       Ж. Медведев [7] в качестве исходных выдвинул такие предположения о причинах аварии:

• авария реактора;

• взрыв атомной или водородной бомбы;

• авария при хранении радиоактивных отходов и других продуктов деления, получаемых при работе реакторов и завода по выделению плутония.

       Первые две гипотезы Ж. Медведев отклонил как несостоятельные.

       Наиболее правдоподобной гипотезой причин аварии он считал взрыв ядерных отходов. Ж. Медведев рассматривал три возможных варианта хранения высокоактивных жидких отходов - хранение отходов в стальных емкостях, хранение в грунтовых траншеях и закачивание отходов под давлением в геологические формации.

       Взрыв емкости с жидкими ВАО мог иметь место при нарушении или отсутствии охлаждения емкости в результате повреждения системы охлаждения. Охлаждение емкостей является одним из обязательных условий хранения ВАО, необходимого для отвода радиационно наводимого тепла. Тепловыделение при хранении ВАО находится в пределах 60-2 кВт/т отходов в возрасте отходов после деления от нескольких месяцев до 10 лет.

       Закачивание ВАО в земные недра само является потенциально взрывоопасным, однако, возможной причиной взрыва могло быть и достижение критичности плутония, содержащегося в малых концентрациях в ВАО. Ж. Медведев полагает, что при хранении отходов могла происходить селективная сорбция плутония, например, на глине, и при избыточном ее обводнении, когда вода может играть роль замедлителя, возможен взрыв как следствие цепной реакции деления плутония.

       Наиболее приемлемой версией объяснения причин взрыва Ж. Медведев считает паровой взрыв или цепную реакцию деления плутония в составе ВАО при хранении их в грунтовой траншее. Он нашел аналогию такому способу хранения ВАО в практике обращения с ВАО в Ханфорде (траншея Z-9). Ж. Медведев поясняет, что, несмотря на малый вклад плутония в суммарную активность отходов, плутоний мог осаждаться и сорбироваться в относительно тонком слое грунта на дне траншеи, или даже концентрироваться в этом слое под влиянием хроматографического процесса. Результатом мог быть небольшой ядерный взрыв или паровой взрыв за счет нагрева воды под действием цепной реакции. Такой взрыв мог быть подобен небольшому грязевому вулкану. Последующее радиоактивное загрязнение территории могло быть обусловлено разносом под действием ветра.

       Дж. Трабалка и др. [8] находят другие объяснения причин аварии. Прежде всего был выдвинут тезис, что причиной являлся химический взрыв высокоактивных отходов после радиохимического выделения плутония. Основываясь на соотношении активности нуклидов и ненормально низкого по вкладу ^l37Cs, авторы считают, что ВАО обусловлены именно радиохимическим производством плутония и сопутствующим предварительным извлечением ^l37Cs в процессе обработки отходов. Среди возможных причин аварии рассмотрены:

• сильный обычный взрыв или пожар в результате достижения критичности плутония в отходах;

• воспламенение горючих растворителей;

• вспышка или взрыв некоторых нитратных отходов;

• взрыв радиолитического водорода;

• создание давления пара от радиолитического перегрева в системе хранения отходов.

       Кроме этого, среди версий значатся использование ядерного взрыва в мирных целях, а также аварийный ядерный взрыв небольшой мощности при тесном, близком сочетании производств собственно ядерного оружия, радиохимического разделения и хранения ВАО.

       Из всех представленных версий в качестве наиболее возможных Дж. Трабалка и соавторы выдвигают химический взрыв жидких ВАО, содержащих нитраты.

       Считая, что селективное выделение ^U7Cs из отходов могло быть основано на аммонийноквасцовом процессе, авторы полагают, что после извлечения ^l37Cs ВАО могли содержать большие количества нитрата аммония, являющегося потенциально взрывоопасным. Прецедент подобного химического взрыва был в 1950 г. в Чок-Ривере, Канада, где на опытной установке производили концентрирование продуктов деления из азотнокислого раствора нитрата аммония путем упаривания.

       Дж. Трабалка и соавт. более всего уверены, что взрыв ВАО, содержащих нитрат аммония, был возможен прежде всего за счет перегрева жидкости или твердого остатка при повреждении системы охлаждения, следствием чего была возможной реакция между нитратами и органическими загрязнителями (ацетат или остатки после разложения растворителя) или просто спонтанный взрыв вещества, содержащего NH₄NO₃. Этот последний вывод очень близок к объяснению причин аварии 1957 г., представленному в существующем официальном заключении.

       Лос-Аламос не остался в стороне от поиска своего собственного объяснения причин Кыштымской аварии, представляющегося сегодня в определенной степени мифическим [9]. Этот анализ был выполнен в 1982 г., после выводов Ж. Медведева и Дж. Трабалки, однако, в нем были подвергнуты сомнению и эти выводы. Были выдвинуты новые интересные аргументы. Они основаны на установленных лос-аламосскими аналитиками фактах хранения радиоактивных жидких отходов ПО "Маяк" в открытых прудах. Далее доказательства причины аварии осуществляются совсем неожиданным образом.

       По показаниям "источника" [9] где-то в 1960 г. в Еманжелинске (в 40 км к югу от Челябинска, где имеются угольные шахты и производство строительных материалов. - Прим. автора) на поверхность земли и растительность выпала "красная пыль", в результате чего произошло поражение (почернение) листьев, гибель травянистых растений и дефолиация деревьев. "Источник" связывал это со слухами о страшной аварии в секретной зоне в 50-60 км от Челябинска и пораженными людьми, направленными в челябинскую больницу. Эта "красная пыль" была интерпретирована в лос-аламосских доказательствах как непосредственное следствие Кыштымской аварии, произошедшей на одном из прудов-хранилищ радиоактивных отходов.

       Предполагается наличие одного из двух механизмов рассеяния радиоактивного аэрозоля из прудов-хранилищ отходов. Первый - ветровой подъем и дальнейшее рассеяние активности в составе глинистых (читай - "красных") частиц ложа водоема. Это могло быть в период весенних неустойчивых ветров с внезапными сильными порывами при наличии обсыхания водоема.

       Второй механизм - взрывной. Он мог быть обусловлен тоже обсыханием ложа водоема с отходами, содержащими нитрат аммония и растворитель гексон (отходы по Редокс-процессу), и последующим химическим взрывом смеси нитрата аммония и гексона.

       Авторы этой версии считают, что в Кыштыме должны были предпринимать исправляющие действия в 60-70-х годах для предотвращения подобной аварии на прудах. "Источники" информации рассказывают следующее в подтверждение существования таких прудов и работ на них: "Для отсыпки песчаного покрытия поверх загрязненной почвы использовали заключенных-добровольцев. Самосвалы после их загрязнения просто бросали и хоронили в земле. Водителей называли "смертниками" или "мертвой командой". Сроки наказания (10-15 лет заключения) сокращали при хорошей работе".

       " ...Ложе водоема было как красная тарелка, а почва глинистой. Она сильно налипала на обувь".

       Авторы анализа продолжают: эти захороненные водоемы оказались очень полезными для гражданской обороны. Как показывают другие "источники", " ...взводы танковой разведки ...на радиологическом тренировочном полигоне близ Челябинска учились водить танки на загрязненной территории на протяжении примерно 20 мин. с измерениями уровней радиации". Опираясь на донесение, что внутри огороженной 2-3 рядами колючей проволоки территории тренировочного полигона имеются холмы, где наиболее высокие уровни радиоактивного загрязнения, лос-аламосские эксперты считают, что эти холмы были созданы, вероятно, после отсыпки песком и грунтом центрального наиболее загрязненного участка обсохшего пруда.

       Следовательно, до 1989 г. - времени обнародования факта аварии, на Западе утверждалось мнение, что могло быть три наиболее потенциальных причины радиационной аварии на ПО "Маяк" в 1957 г.:

• похожий на грязевый вулкан небольшой взрыв в грунтовой траншее с жидкими ВАО вследствие цепной реакции деления плутония, сконцентрировавшегося в тонком слое грунта на дне траншеи;

• взрыв ВАО с высоким содержанием нитратов органических веществ, хранившихся в металлической емкости, вследствие повреждения системы охлаждения емкости и перегрева ее содержимого;

• ветровое рассеяние радиоактивного вещества с поверхности обсохшего ложа искусственного пруда, предназначенного для хранения жидких радиоактивных отходов; кроме естественного процесса ветрового подъема, ветровое рассеяние могло быть инициировано химическим взрывом содержащейся в отходах смеси нитрата аммония и растворителя (гексон).

         Версия объяснения причин аварии 1957 г., выдвинутая с большей долей уверенности Дж. Трабалкой с соавторами, достаточно близка к истине, но Ж. Медведев, Д. Соран и соавт. выдвинули, как видно теперь, несостоятельные предположения, при этом лос-аламосские исследователи, вероятно, ошибочно, но не без использования информационных слухов, приписали факт радиоактивного загрязнения территории другому реальному инциденту - ветровому разносу активности с берегов озера Карачай, имевшему место весной 1967 г.

         БОЛЕЕ ПОЗДНИЕ ОЦЕНКИ

         На состоявшемся в 1990 г. в Люксембурге международном семинаре [11], где было представлено только специалистами ПО "Маяк" 4 доклада по Кыштымской аварии, Дж. Трабалка изложил следующую, более современную оценку причин и последствий аварии [11]. Его доклад содержал тщательную ревизию советских данных с большим объемом критики появившейся к этому времени советской информации.

         После доклада Трабалки, содержавшего противоречия и несоответствия с положениями материалов докладов советских ученых, состоялись взаимные консультации. Их результатом было внесение Трабалкой ряда корректив в текст публикации его доклада, но, тем не менее взгляд на аварию 1957 г. остался "западным", что просвечивает в названии доклада. Доклад содержал недоверие советским данным.

         Дж. Трабалка полагает, что на ПО "Маяк" могли иметь место и другие неизвестные аварии, кроме аварии 1957 г., ветрового разноса 1967 г. и сбросов отходов в реку Теча, о которых свидетельствовали советские данные. В качестве доказательства сокрытия фактов таких аварий и инцидентов, в частности, связанных с работой реакторов, он приводит не подтвержденные высказывания И. Курчатова и А. Сахарова.

         Дж. Трабалка высказывает сомнения в правильности оценок нуклидного состава аварийного выброса 1957 г. по отношению к вкладу активности ¹³⁷Cs, мощности дозы внешнего гамма-облучения в расчете на единичную начальную плотность радиоактивного загрязнения территории. Он полагает, что при взрыве емкости с ВАО должны были иметь место повреждения других емкостей, что может объяснять не подтвержденные сообщения о несчастных случаях с персоналом во время реабилитации комплекса хранилищ РАО. Исходя из опубликованных данных о радиоактивном загрязнении территории и отселении жителей, Дж. Трабалка озадачен несоответствием данных и высказывает беспокойство о качестве информации. Такое же беспокойство выражено им по поводу доз облучения населения (не занижены ли оценки) и радиационных эффектов в состоянии здоровья населения (проводились ли своевременно и в полном объеме необходимые исследования).

         Остались ли у Трабалки сомнения сегодня - нам не известно.

         Ж. Медведев одним из первых ознакомился с открытыми данными об аварии 1957 г., участвуя в работе комитета экологии Верховного Совета СССР в июле 1989 г., на парламентских слушаниях. Он направил в этот комитет свое мнение в сентябре 1989 г. [12], где, наряду с информацией об экологической ситуации, сложившейся на ПО "Маяк", высказал сомнения и по поводу данных по Кыштымской аварии. Он полагал наличие подтасовки данных по эвакуации населения и дозам их облучений, считая, что проигнорировано внутреннее облучение от стронция-90, высказал недоверие методам и оценкам изучения онкологических эффектов у облученного населения. Разделив опубликованную сумму финансовых затрат, связанных с отселением жителей, на всю активность отходов (20 млн. кюри), находившуюся в аварийной емкости, он заявил, что "практически ничего не было сделано". Ж. Медведев не считал возможным, хотя это подтверждено практикой, использовать загрязненные земли с уровнями содержания стронция-90 5-100 кюри на квадратный километр. И, наконец, он подверг большому сомнению все документы об аварии, предлагая провести новую оценку силами группы независимых экспертов, высказав резкое недоверие ученым и специалистам 3 Главного управления Минздрава СССР.

         Некоторая эволюция во взглядах Ж. Медведева со временем произошла. Посетив в марте 1990 г. Опытную научно-исследовательскую станцию, он заявил, что в некоторых своих прежних убеждениях был не прав, и что на Опытной станции сделано много.

         Такова бытовавшая в 70-80 годах трактовка западными учеными истории и последствий аварии 1957 г.

  ЛИТЕРАТУРА

  1. Guinnes Book of World Records. 1987. Bantan Books Ed., 1987.
  2. Никипелов Б.В. и др. Об аварии на Южном Урале 29 сентября 1957 г. // Инф. бюллетень ЦНИИАтоминформа. 30 июня 1989 г.
  3. Изучение радиоэкологических, радиационно-гигиенических и социально-хозяйственных последствий массированного радиоактивного загрязнения больших площадей (1958-1984 гг.). Отчет по теме "Мираж". Научи, рук. И.А. Терновский, Е.Н. Теверовский. ПО "Маяк", 1984.
  4. Итоги изучения и опыт ликвидации последствий аварийного загрязнения территории продуктами деления урана. Под ред. А. И. Бурназяна. - М.: Атомэнергоиздат, 1990.
  5. Кыштымская авария крупным планом // Природа, 1990, №5, С.47-75.
  6. Proceedings of IAEA Symposium "Recovery Operations in the Nuclear Accident and Radiological Emergency", Vienna, IAEA, 1990.
  7. Medvedev Z.A. Nuclear Disaster in the Urals/ W.W. Norton and Co. Ed., New York, 1979.
  8. Trabalka J.R., Eyman L.D., Auerbach S.I. Analysis of the 1957-1958 Soviet Nuclear Accident. -"Science". 1980, 209, №4454, P.345-353.
  9. Soran D.M., Stillman D.B. An Analysis of the Alleged Kyshtym Disaster. Los Alamos Nat. Lab., LA-9217-MS, 1982.
  10. Medvedev Z.A. Two decades of dissidence. -"New Scientist", 1976, 72, M-1025, P.264-267.
  11. Proceedings of the Seminar on Comparative Assessment the Environment Impact of Radionuclides Released during Three Major Nuclear Accidents: Kyshtym, Windscale, Chernobyl". Commission of the European Communities Report EUR 13574, Brussels, 1991.
  12. Медведев Ж. Решать проблему официально //Вечерний Челябинск, 10 февраля 1990 г.

  Источник: Романов, Г. Н. Кыштымская авария: секреты и мифы (западный анализ аварии 1957 г.) / Г. Н. Романов // Вопросы радиационной безопасности. - 1997. - № 3. - С. 63-71.